Как будто ополоумев, неподвижная Наташа некоторое время смотрела на Маргариту, потом повисла у нее на шее, целуя и крича:
    -Атласная! Светится! Атласная! А брови-то, брови!
   - Берите все тряпки, берите духи и волоките к себе в сундук, прячьте, - кричала Маргарита, - но драгоценностей не берите, а то вас в краже обвинят.
   Наташа сгребла в узел, что ей попало под руку, платья, туфли, чулки и белье, и побежала вон из спальни.
   В это время откуда-то с другой стороны переулка, из открытого окна, вырвался и полетел громовой виртуозный вальс и послышалось пыхтение подъехавшей к воротам машины.
   - Сейчас позвонит Азазелло! - воскликнула Маргарита, слушая сыплющийся в переулке вальс, - он позвонит! А иностранец безопасен. Да, теперь я понимаю, что он безопасен!
   Машина зашумела, удаляясь от ворот. Стукнула калитка, и на плитках дорожки послышались шаги.
   «Это Николай Иванович, по шагам узнаю, - подумала Маргарита, - надо будет сделать на прощание что-то очень смешное и интересное».
   Маргарита рванула штору в сторону и села на подоконник боком, охватив колено руками. Лунный свет лизнул ее с правого бока. Маргарита подняла голову к луне и сделала задумчивое и поэтическое лицо. Шаги стукнули еще раза два и затем внезапно стихли. Еще полюбовавшись на луну, вздохнув для приличия, Маргарита повернула голову в сад и действительно увидела Николая Ивановича, проживающего в нижнем этаже этого самого особняка. Луна ярко заливала Николая Ивановича. Он сидел на скамейке, и по всему было видно, что он опустился на нее внезапно. Пенсне на его лице как-то перекосилось, а свой портфель он сжимал в руках.
   - А, здравствуйте, Николай Иванович, - грустным голосом сказала Маргарита,- добрый вечер! Вы из заседания?
   Николай Иванович ничего не ответил на это.
   - А я, - продолжала Маргарита, побольше высовываясь в сад, -сижу одна, как видите, скучаю, гляжу на луну и слушаю вальс.
   Левою рукою Маргарита провела по виску, поправляя прядь волос, потом сказала сердито:
   - Это невежливо, Николай Иванович! Все-таки я дама, в конце концов! Ведь это хамство не отвечать, когда с вами разговаривают!
   Николай Иванович, видный в луне до последней пуговки на серой жилетке, до последнего волоска в светлой бородке клинышком, вдруг усмехнулся дикой усмешкой, поднялся со скамейки и, очевидно, не помня себя от смущения, вместо того чтобы снять шляпу, махнул портфелем в сторону и ноги согнул, как будто собирался пуститься вприсядку.
   - Ах, какой вы скучный тип, Николай Иванович, -продолжала Маргарита, - вообще вы все мне так надоели, что я выразить вам этого не могу, и так я счастлива, что с вами расстаюсь! Ну вас к чертовой матери!
   В это время за спиною Маргариты в спальне грянул телефон. Маргарита сорвалась с подоконника и, забыв про Николая Ивановича, схватила трубку.
   - Говорит Азазелло, - сказали в трубке.
   - Милый, милый Азазелло! - вскричала Маргарита.
   - Пора! Вылетайте, - заговорил Азазелло в трубке, и по тону его было слышно, что ему приятен искренний, радостный порыв Маргариты, - когда будете пролетать над воротами, крикните: «Невидима!» Потом полетайте над городом, чтобы попривыкнуть, и затем на юг, вон из города, и прямо на реку. Вас ждут!